И. А. Ильин
Из "О грядущей России"
Наше время принесло людям страдания, скажем прямо, беспримерные вистории; и конца этой эпохи еще не видно. И тот, кто даст себе трудвдуматься и вчувствоваться в развертывающиеся за двадцатый век мировыесобытия, тот быстро нащупает их главный источник -- человеческую зависть.Эти события как бы подводят итог предшествующим векам -- их развитию, ихвырождению и их доктринам. Зависть, конечно, не новое явление в истории. С акта зависти начинаетсяБиблия (Каин и Авель); о первозданном акте зависти повествует египетский миф(злой и коварный Сэт убивает благостного Озириса)... В мире всегда былизавистники, ожесточавшиеся от всякого чужого преимущества. Но никогда еще вистории зависть не становилась главным движущим фактором, руководящейлжеидеей мирового кризиса. А в наши дни зависть не только осознала себя, нои выговорила себя как доктрину, превратилась в мировой заговор (точнее -- внесколько параллельных мировых заговоров!) и выработала программу, системуборьбы и организацию. Она становится основным побуждением народов или как бытем отравленным воздухом, которым дышит современная масса. Почему? Как этосложилось? Чем это объясняется? Ответить на эти вопросы мы можем здесь только вкратце, с тем, чтобынаши читатели и единомышленники сами додумали все до конца... 1.-- Различие между богатыми и бедными было всегда и будет всегда. Норазвитие машинной техники и капиталистического производства -- резкопротивопоставило друг другу все возрастающее богатство одних и всевозрастающую зависть других, бедных. Производственная беспомощность бедноймассы населения -- является первым источником обостренной зависти; именно --не просто бедность (с нею люди всегда справлялись), а полная хозяйственнаябеспомощность, безработица, абсолютная зависимость неимущего от имущего.Этого не должно быть никогда и нигде; об этом должна быть постоянная заботагосударства. 2. -- Рано или поздно от этого должна была вспыхнуть массовая зависть:"почему ты, а не я? твое, а не мое?". Отсюда и возникло учение опротивоположности и непримиримости социальных классов, желаниеперераспределения имущества, доктрина революционной мести иклассового'ограбления. Эта доктрина с самого начала отрицала духовный,религиозный и нравственный фактор истории, а признавала толькохозяйственно-имущественный, "материальный" фактор. Идея "материи","материализма" получила затем ложно-философское истолкование, что означалосразу: а) "на свете реальна только материя", "ни Бога, ни духа нет", 6)имущественно-хозяйственно-производственные условия ("материя") решают всевопросы истории и культуры. Плоские души с формальным мышлением сразу инавсегда удовлетворяются этой ничего не объясняющей пошлостью, и вот, иззависти родится доктрина безбожия и безнравственности --экономическийматериализм. У людей неволевых и бестемпераментных ("меньшевики") все этоприкрывается понятием социального равенства, принимаемого за"справедливость"; у волевых и аморальных людей слагается учениетоталитарного большевизма-коммунизма. 3. -- Отсюда возникла и современная доктрина социализма-коммунизма.Личный дух рассматривается как начало антисоциального произвола и анархии.Надо передать все -- в полное ведение и распоряжение государства. Но воглаве государства становится вместо прежней элиты -- новая элита, элитазависти и экономического материализма. Она все отбирает, всеперераспределяет и все организует из единого тоталитарного центра. Она дышитклассовой идеей, классовой завистью и ненавистью, местью и расправой.Социализм по самой природе своей завистлив, тоталитарен и террористичен; акоммунизм отличается от него только тем, что он проявляет эти особенностиоткрыто, беззастенчиво и свирепо. 4. -- Этим определяется и характер новой "элиты". Она поднимается снизуи проходит школу чужемыслия и слепой покорности. Это суть люди с величайшимипретензиями (продиктованными слепою завистью) -- они притязают навсепонимание, всеумение и всемогущество; и в то же время это -- люди лично идуховно нисколько не оформленные; у них нет ни религии, ни совести, ниправосознания, ни художественного вкуса, ни очевидности. Говоря словамиАристотеля, это -- "рабы от природы, которые достаточно причастны уму, чтобыпонимать чужие мысли" (Маркса, Ленина, Сталина), "но недостаточно, чтобыиметь свои"... Они их и не имеют: повторяют без конца затверженные чужиеформулы и влагают в них свой неисчерпаемый заряд зависти и карьеризма. 5. -- Так слагается и протекает современный мировой переворот:всплывают новые силы -- новые диктаторы, новые классы, новые нации. Этидиктаторы принадлежат к полуинтеллигенции (см. пункт 6), думают упрощающе,не ведают ни правосознания, ни чувства ответственности, но одержимы волею кнеобузданной власти. Эти новые классы не имеют ни малейшего представления орелигии, о душе и о культуре; они ценят только технику и власть, и покупаютсебе власть ценою холопского подчинения; сами застращенные, они умеютправить только страхом; из зависти рожденные, они разумеют только то, что еенасыщает. Эти новые национальности, не имеющие истории, не выносившие нитворческого созерцания, ни духовного акта, раздвигают и разлагают культурныхсоседей, с тем, чтобы занять их место и водворить духовно-культурнуюпустоту, -- свое ничтожество, -- на место прежних духовных садов ивиноградников. Мир длится и дробится, от этого слабеет и выходит навстречувеличайшей опасности в состоянии безсилия. 6. -- Всем этим процессом руководит та социальная среда, которая отначала была лучшим рассадником зависти: это мировая полуинтеллигенция. Полуинтеллигент есть человек весьма типичный для нашего времени. Он неимеет законченного образования, но наслушался и начитался достаточно, чтобыимпонировать другим "умственною словесностью". В сущности, он не знает и неимеет ничего, но отнюдь не знает, где кончается его знание и умение. Он неимеет своих мыслей, но застращивает себя и других чужими, штампованнымиформулами; а когда он пытается высказать что-нибудь самостоятельное, тосразу обнаруживает свое убожество. Сложность и утонченность мира, какПредмета, совершенно недоступна ему: для него все просто, все доступно, всерешается с плеча и с апломбом. Главный орган его -- это чувственноевосприятие, обработанное плоским рассудком. Духа он не ведает; над религиейпосмеивается; в совесть не верит; честность есть для него "понятиеотносительное". Зато он верит в технику, в силу лжи и интриги, впозволенность порока. "Полунаука", пишет Достоевский, "самый страшный биччеловечества, хуже мора, голода и войны. Полунаука -- это деспот, каких ещене приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов,деспот, перед которым все преклонилось с любовью и с суеверием, до сих порнемыслимым, перед которым трепещет даже сама Наука и постыдно потакает ему"("Бесы"). И при этом он знает о своей полуинтеллигентности: он обижен ею, он непрощает ее другим, он завидует, мстит и добивается во всем первенства: онненасытно честолюбив и властолюбив. И легко усваивает и практикует искусство-- играть на чужой, на массовой зависти. Таково большинство революционеров. Достоевский показал "подпольную"жизнь такой души -- ее бешеную обидчивость и уязвляющееся самолюбие.Коммунизм развернул это царство пошлости и безбожия, обезьянего подражания исамодовольного "изображения". 7. -- Именно в этой среде созрела химера всеобщего равенства ипредрассудок всеобщей свободы. Именно здесь идея справедливости была подменена "уравнением": вот она,французская революция, требовавшая сноса всех колоколен, как оскорбляющихчувство равенства; вот она иронически-гениальная формула германского поэтаЭйхендорфа: срезать верхи, пока все не станут оборванцами; вот лозунгСтепана Разина, "чтобы всяк всякому был равен". Доктрина, направленная сразупротив Бога, против природы и против справедливости. Вещие строки записаны уДостоевского в "Бесах": "Рабы должны быть равны... Не надо образования,довольно науки!.. Жажда образования есть уже жажда аристократическая.Чуть-чуть семейство или любовь, вот уже и желание собственности. Мы уморимжелание; мы пустим пьянство, сплетни, донос, мы пустим неслыханный разврат;мы всякого гения потушим в младенчестве. Все к одному знаменателю, полноеравенство"... Здесь же зародилась и созрела лжеидея недуховной свободы: не свободыверы и Богосозерцания, а свободы безбожия; не свободы совести, а свободы отсовести -- от ответственности, от духа, от вкуса, от правосознания. Все этомешало зависти и завистнику; и все это было низвергнуто. Свобода сталаразнузданностью в нравах, бесформенностью в искусстве, тоталитарностью вполитике (свобода власти и произвола). 8. -- Все это привело к величайшему религиозному кризису, известному вчеловеческой истории. Люди не "утратили Бога", как было в эпоху паденияязычества, а ополчились на самую идею Бога; они стремятся скомпрометироватьи разложить религиозный акт души; они готовы искоренить на земле всехверующих. В истории человечества меркнут и исчезают чувства священного,тайны, созерцания, благоговения, ответственности, греха и зла. Остается однапошлость и одно злодейство. Фридрих Ницше возвеличил эти остатки культуры ипризвал людей к дерзающему преступлению. 9. -- Замечательно, что этому соответствует рост человеческогонародонаселения во всех частях света. Количество людей исчисляется ужемиллиардами. Плотность населения все возрастает. Города становятся какими-то"Вавилонами" и разрастаются вширь без меры. Это обостряет конкуренцию имногозаботливость жизни; это разжигает зависть и жажду обогащения на любыхпутях. Мало того -- это ведет к истребительным международным войнам, которыеравносильны самоистреблению человечества. Вопрос перенаселения землиразрешается по способу массового убийства -- войнами и революциями. И там,где медицина и гигиена находят все новые способы оградить человечество отболезней и эпидемий, и продлить человеческую жизнь, там вступает в своиправа процесс массового убиения людей: класс против класса, государствопротив государства. 10. -- Понятно, как воздействует на рост социальной зависти техническийпрогресс. Невозможное становится возможным; пространство побеждается; воздухзавоевывается; комфорт избаловывает людей; развлечения умножаются ипринимают все новые формы; претенциозность и зависть все возрастают;. адемократический строй поощряет людское самомнение; переоценку своей особы исклонность не брезгать никакими путями и средствами для достиженияжеланного. Теперь всякий рабочий имеет велосипед, всякий лавочник --автомобиль, всякая кухарка-- свой несмолкающий радиоаппарат. Всякой лягушкепредносится облик еще не достигнутого по ее размерам вола (Крылов); всякому"гитлеру" снится диктатура; всякая горничная собирается в кругосветноепутешествие; всякий лодырь имеет право отравлять вам жизнь своеймотоциклеткой. Техника снижает духовный уровень жизни по всей линии: шумимпонирует массе, радиовыкрики и граммофонные диски становятся все пошлее,"кино" демагогирует толпу, товары снижаются в качестве, падение газетногоуровня пугает и удручает. Земные "утехи" и "развлечения" манят людей. Жажданаслаждений растет, а с нею вместе и воля к богатству и власти. Трезвыеудержи слабеют, мудрая мера утрачивается, порок не отталкивает; современныйчеловек верит в свою окончательную смертность, но не верит в свое бессмертиеи в вечную жизнь; и самая молодость кажется ему кратким и непрочным даром.Поэтому он торопится; ему "некогда". Обманчивые радости естества кажутся емуглавными или даже единственными. И вот он спешит улучшить или использоватьсвою "земную конъюнктуру", он боится "упустить" и "не успеть". Совесть егосмолкает, честью он не дорожит. Он начинает ломить без стыда и "оправдывает"свою дерзость нравственным релятивизмом ("все условно"). Расталкивая другдруга, люди добиваются "лучшего" и "большего" и затаптывают слабых ибеззащитных на смерть. И уже трудно бывает отличить -- человека от зверя,партию от шайки, парламентария от взяточника-авантюриста, народ от черни.Люди нашего времени утрачивают духовный хребет: они одержимы завистью ижадностью. Вот откуда эти новые в истории образы порочности: политическихразбойников, профессиональных предателей, партийных палачей, садистовгосударственности, врагов благочестия, артистов клеветы, истребителейправедности, откровенных лжецов, закулисных властолюбцев и т. д...
источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий